Перед операцией на носу после введения сыворотки у Дамлы, которая почувствовала себя плохо, выдвинуто обвинение в халатности.

В Диярбакыре, испытывающая трудности с дыханием, 20-летняя Дамла Саккалы, желающая сделать операцию на носу, скончалась после введения сыворотки в частной больнице, куда она обратилась. Отец Шейхмус Саккалы (48) сказал: "Моя дочь сказала: 'Я не могу дышать ночью, даже если я умру, я сделаю эту операцию'. Я на протяжении всей жизни жалуюсь на них. Я вырастил и обучил своих детей, работая грузчиком. Я и моя семья никогда этого не заслуживали".

Дамла Саккалы, проживающая в Диярбакыре, хотела сделать операцию на носу из-за трещин, которые затрудняли ей дыхание. Она была госпитализирована в частную больницу в районе Каяпынар для операции. После введения сыворотки Дамла почувствовала себя плохо. Ее состояние ухудшилось, и она была переведена в отделение интенсивной терапии в той же больнице, но, несмотря на все усилия врачей, спасти ее не удалось. Похороны Дамлы состоялись на кладбище Шилбе в районе Новый город, где ее близкие провожали ее в последний путь со слезами на глазах после вскрытия в Институте судебной медицины. В связи с жалобой семьи было начато расследование прокуратурой по подозрению в халатности, приведшей к ее смерти.

'Я ДОВЕРЯЮ ГОСУДАРСТВУ, ОНО РАСКРОЕТ СМЕРТЬ МОЕЙ ДЕВУШКИ'

Отец Дамлы, Шейхмус Саккалы, отметил, что у его дочери были трещины на носу из-за падения в детстве, и она хотела сделать операцию, так как испытывала трудности с дыханием, и сказал: "Дамла была самым красивым человеком на свете. Дамла упала в детстве, у нее были трещины на носу. Мы обошли все больницы Диярбакыра, но ни одна больница не согласилась на ее операцию. У моей дочери была астма. Ее мать позвонила мне в 8:00 утра и сказала: 'Я везу Дамлу в больницу, приезжай'. Я сказал ей: 'Ты не будешь оперировать Дамлу'. Я побежал в больницу, даже не умывшись. Не успел подняться по лестнице, как мне сказали: 'Моя дочь умерла'. У Дамлы были трещины на носу, и она собиралась сделать операцию, чтобы исправить их. Моя дочь заплатила 80 тысяч лир. Три медсестры пришли и ввели ей сыворотку. Как только они ввели сыворотку, они сразу же вышли, и через 2 или 3 капли я посмотрел на свою дочь, она стала черной, изо рта шла пена. Я закричал, позвал, а медсестры сказали мне: 'Ничего нет, почему ты кричишь?' Я ответил: 'Моя дочь умирает'. Все врачи больницы собрались, и мою дочь сразу же перевели в отделение интенсивной терапии. Моя дочь уже умерла в 8:30 утра. Когда ее перевели в отделение интенсивной терапии, они обманули меня. Они сказали: 'Твоя дочь жива', но это была ложь. Чтобы выиграть время, почти 2000 полицейских окружили всю больницу. От полицейских быстрого реагирования до полицейских на мотоциклах. После того как они окружили больницу и обеспечили свою безопасность, в полночь мне сказали: 'Твоя дочь умерла'. Мы кричали, звали, но ничего не могли сделать, полицейские нас остановили. В конце концов, нас отвезли в Институт судебной медицины. Я не знал, что моя дочь там. Нам сказали, что моя дочь уже давно здесь. Я жалуюсь на этих людей, на это руководство, на того врача, на всех в этой больнице. Я доверяю государству, оно раскроет смерть моей дочери. Мы привезли ее на кладбище Йеникёй. Мы положили ее в морг, утром пришли и омыли тело, похоронили на кладбище Шилбе."

'МОЯ ДЕВУШКА, БУДУЩИЙ МЕДИЦИНСКИЙ РАБОТНИК, УМЕРЛА В РУКАХ МЕДИЦИНСКИХ РАБОТНИКОВ'

Шейхмус Саккалы, отметив, что никто из больницы не позвонил и не поинтересовался, сказал: "Моя дочь была очень красивой, очень хорошей. Я был очень доволен ею. Моя дочь была ангелом. Ей было 20 лет, и она закончила университет, ждала назначения. Она собиралась стать медицинским секретарем. Моя дочь, будучи медицинским работником, умерла в руках медицинских работников. Я на протяжении всей жизни жалуюсь. Даже если мир рухнет, я буду жаловаться. Даже если я умру, я все равно буду жаловаться. Моя дочь сказала: 'Я не могу дышать ночью, мне трудно, что бы ни случилось, я сделаю это, даже если умру'. Мы возражали, я очень возражал. Этот врач тоже внушил ей это. Чтобы забрать ее 80 тысяч лир. Операцию он не сделал, ничего не сделал. Он забрал ее 80 тысяч лир. Врач сейчас не на рынке, он даже не пришел, чтобы объяснить нам. Этот мясник был только за деньгами. Мы хотели, чтобы руководство этой больницы пришло к нам на соболезнование, выразило свои соболезнования. К сожалению, ни одно руководство, ни один врач не помогли, не выразили соболезнования, даже не позвонили. Я никогда этого не оставлю, даже если мне придется продать свою куртку, я буду нанимать адвоката всю жизнь. Я на протяжении всей жизни жалуюсь на них после смерти моей дочери. Я заботился о своих детях, работая грузчиком, таская уголь, переезжая, убирая. Я всех их обучил, но они этого не заслужили, они не заслужили этой смерти. Я работал день и ночь, чтобы вырастить их. Я вырастил своих детей, работая грузчиком, обучил их. Я и моя семья никогда этого не заслуживали", - сказал он.

Руководство больницы, с которым корреспондент DHA хотела обсудить инцидент, заявило, что не желает комментировать.